Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Каждый год в преддверии Великого поста мы поём псалом «На реках Вавилонских» — «тамо седохом и плакахом…». И обычно мы трактуем его в таком, исключительно духовном, аллегорическом плане, как нашу тоску по Царствию Божию. И, конечно, это справедливо. Но вот в этом году он звучит совершенно по-особому. Очень многие сейчас задаются вопросом таким же, как псалмопевец: как можно петь, когда мы настолько далеко от Правды Божьей, от истины, от Родины своей, как можно петь? Вообще, вы, наверное, знаете, что перед этим псалмом есть приписка, что он никогда не поётся, в псалтыри, что он должен только читаться, потому что из содержания самого следует: как можно это воспеть песней? Но, тем не менее, мы его поём, и поём прекрасно, замечательные мелодии, и они иногда нас немножко, как бы, убаюкивают и заставляют забыть содержание трагическое этого псалма. И, как я уже сказал, сегодня многие не находят смысла в том, что они делали раньше в своих привычных делах. Как можно чем-то заниматься, когда гибнут люди. Язык не поворачивается произносить прежние слова молитвы и благодарения, чувствуется потребность в чём-то ином, глубоком. Да, это очень хорошо нам всем сейчас знакомые чувства. И они были вот тогда, у пленённого народа Божьего в Вавилоне. И ещё сегодня, в этом году, так остро чувствуется, что можно чувствовать себя пленённым на чужбине и в родной стране, как чувствовали, наверное, многие новомученики, которых мы поминаем, уж наверняка, члены Катакомбной церкви, многие из которых сегодня прославлены. И они тоже совершенно воспринимали страну как пленённую, свою родную страну и даже церковь. И можно понять, как звучал для них это псалом «На реках Вавилонских». Но пришло время и придёт снова, когда перст Божий начертит: «Мене, текел, фарес», и тогда надо будет возвращаться, чтобы заново строить здание нашего Храма, нашей Церкви. Потому что, когда вернулся народ Божий из Вавилона, они не только строили храмы, в первую очередь они занялись тем, чтобы собрать Священные Писания, чтобы Тору собрать вместе, воедино, все свитки Священного Писания, которые ещё остались, были сохранены. И каждый день учили Тору, учили Закон, учили то, без чего строительство храма не имело бы никакого смысла. И нам надо вернуться к тому, чтобы, как в воскресной школе, учить снова азбуку веры – не убий, не укради, не лжесвидетельствуй, не возжелай дома ближнего твоего. И только тогда, когда это войдёт в нашу плоть и кровь, в жизнь народа, можно будет, действительно, наполнить стены Храма подлинным содержанием, подлинной верой. И этот непростой путь нам с вами ещё предстоит пройти. Аминь.